Поиск по тегу «судьба»
Ужасно — для сознания, для подсознания, для всего, но — неизбежно.
Подчас наш рок от нас самих зависит;
Не жребий наш — мы сами виноваты
В своем порабощенье.
Воистину неисповедимы пути Джокеров, Творца и женщин!
Восточные люди крах личного усилия объясняют судьбой: судьба! у социалистов судьба — экономическая необходимость, у моралистов — долг, у художников — скука.
... Рано или поздно, а скорее даже рано, чем поздно, судьба непременно сокрушит гордыню.
Порой мы кладем карты и смотрим друг на друга. Тогда кто-нибудь говорит: «Эх, ребята…» или: «А ведь еще немного, и нам всем была бы крышка…» — и мы на минуту умолкаем. Мы отдаемся властному, загнанному внутрь чувству, каждый из нас ощущает его присутствие, слова тут не нужны. Как легко могло бы случиться, что сегодня нам уже не пришлось бы сидеть в этих кабинах, — ведь мы, черт побери, были на волосок от этого. И поэтому все вокруг воспринимается так остро и заново — алые маки и сытная еда, сигареты и летний ветерок.
Своими поступками мы пишем свою судьбу. Ошибаемся, горюем, встречаем свое счастье. Часто мы случайно сворачиваем со своего пути и теряемся. Как бы это не звучало, но такие ужасные вещи нужны нам. Только они могут возвратить нас обратно на истинный путь, показывая всю суть нашего мира.
Я не предсказываю судьбу, милая. Это слишком большая ответственность. Ведь не каждый человек будет настолько сильным, чтобы принять свое будущее. Он будет чувствовать себя обреченным. И, всегда ожидая худшего, он упустит главное — свое счастье.
Жизнь щедра на подарки человеку, настроенному только на хорошее.
Всегда можно решить, как противостоять жестоким ударам: цинично, со злостью, смиренно. Мы выбрали юмор.
Я где-то читал, что судьба не слепа, а невежественна. Судьба, думал я, — утешение для тех, кто не знаком со статистикой и теорией вероятности.
Но тщетно спорил я с судьбой:
Она смеялась надо мной!
Прими свою долю — и паши свое поле.
В один прекрасный день я вдруг с изумлением поняла, что на улицах стало больше неприятных людей, что отели не так уютны, как прежде, а путешествия — не так увлекательны. Что города теперь безобразны, а мужчины огрубели и лишились былой привлекательности. И что война в Европе вымела все, что ещё оставалось.
Знаешь, Джина, я верю в судьбу. Я представляю Вселенную как огромную книгу, в которой каждая глава принадлежит определенному человеку. В ней расписано каждое наше действие, описаны люди, с которыми мы должны встретиться. Я это веду к тому, что если мы расстаемся с некоторыми людьми, значит, так предначертано судьбой. Значит, за нас уже все решили, а мы лишь следуем тому, что написано в «книге». Не надо отчаиваться, жалеть, упрекать себя в чем-то, просто нужно идти дальше, встречать новых людей, совершать новые действия, испытывать новые ощущения.
Несчастной иль счастливой, сам строит человек свою судьбу, осознанность для каждого дорогу выбирает.
И человек должен пройти через это, спастись бегством он не может. Судьба всегда настигнет тебя. Ты хочешь уйти, но она сильнее.
Он никогда не любил океан — чувство чего-то неизвестного под ногами, чего-то голодного и зубастого, что так и ждало, чтобы затянуть его в своё логово. А теперь он чувствовал себя так каждый день. Даже на суше.
— Хоть бы при мне-то этого не было, — сказал Фродо.
— А при мне уже много раз было, — отозвался Гэндальф, — все-то всегда говорили: хоть бы не при мне. Выбирать судьбу нам не дано; однако на этот раз нам дано время, и главное — не упустить его. А время у нас, Фродо, едва ли не на исходе. Враг с каждым днем все сильней. Ему ещё нужен срок, но срок недолгий. Надо опередить его замыслы и воспользоваться невероятным случаем — быть может, себе на погибель.
Линия жизни прямая как стрела — детский сад, школа, техникум, замужество, семья, дети, завод, пенсия, кладбище. Осторожно, двери закрываются, следующая остановка... и так до конца.